Приглашенный эксперт The New York Times на пальцах объясняет почему США и Евросоюзу сейчас позарез нужно чтобы Путин ввел войска на Украину

Попутно, он же объясняет «В Европе считают, что Путин планирует что-то похуже войны»

https://www.nytimes.com/

Автор этого «гостевого эссе» в NYT — Иван Крастев — уважаемый профессор и политолог, который является одним из основателей и членом совета директоров The European Council on Foreign Relations (ECFR) — главного европейского «мозгового центра», который был официально создан на деньги Дж. Сороса для продвижения «европейской силы» и в некоторой степени копирует знаменитый американский Council on Foreign Relations, который злые люди называют «теневым правительством» США.

Посмотрим на опорный тезис этого «доверенного мозга» Дж. Сороса

«Российское вторжение в Украину может извращенным образом спасти нынешний европейский порядок. У НАТО не было бы иного выбора, кроме как решительно ответить, введя жесткие санкции и действуя в решительном единстве. Обострив конфликт, г-н Путин смог сплотить своих противников. Сдерживание [военной интервенции], напротив, может иметь противоположный эффект: политика максимального давления, за исключением вторжения, может привести к разделению и параличу НАТО»

Прекрасно, искренне, честно. А главное — многое объясняет в хотелках и действиях наших оппонентов.

Показательно, что маститый политолог очень четко показывает главное преимущество России (там можно провести интересную параллель с КНР и известной цитатой Си про «endure hardship» как важное преимущество) и главную уязвимость Евросоюза/США.

Стоит внимательно прочитать всем, кто любит рассуждать про «А вы капитализацию Apple видели?», «Никто не хочет смотреть российские фильмы, а вселенную Marvel смотрит весь мир!» и прочий «у нас нет айфонов, значит нужно слушать во всем Госдеп». Цитата:

«Сегодня геополитическая сила определяется не тем, какой экономической силой вы можете обладать, а тем, сколько боли вы можете вынести. Ваш враг, в отличие от времен холодной войны, это не кто-то за железным занавесом, а тот, с кем вы торгуете, от кого получаете газ и кому экспортируете высокотехнологичные товары. Мягкая сила уступила место способности к сопротивлению трудностям.

Это проблема для Европы. Если успех г-на Путина будет определяться способностью западных обществ противостоять давлению высоких цен на энергоносители, дезинформации и политической нестабильности в течение длительного периода, то у него есть все основания для надежды. В сложившейся ситуации Европа явно не готова к этим вызовам. Устранение этого за счет инвестиций в военный потенциал, диверсификацию энергетики и укрепление социальной сплоченности должно быть в центре внимания [европейского] континента.

Европейцы правы, полагая, что вторжение России на Украину не является неизбежным, и, возможно, даже правы в том, что это не самый вероятный сценарий. Но мы не можем обманывать себя, что можем пропустить испытание на устойчивость».

Ну-ну. Но пока испытание на устойчивость проваливает как раз тот самый экспертный класс «грантоедов и высоколобых», которые не могут найти в себе силы, например признать, что энергетический кризис в Евросоюзе — это результат их собственных действий, которым Россия только воспользовалась (причем довольно ленивым образом). Это дает еще больше надежды.

И кстати, вот с точки зрения «Сегодня геополитическая сила определяется не тем, какой экономической силой вы можете обладать, а тем, сколько боли вы можете вынести» — приоритеты российской финансовой политики — начиная от «сверхзвука » и «искандеров» и заканчивая продовольственной самодостаточностью и развитием нефтегаза — смотрятся не как пережитки XIX века, а как лучшие ответы на вызовы современности. И это немного обнадеживает.

Кримсональтер в Телеге