Выдался, колючий, хмурый день. Туман ворохами накатывал с Ледовитого океана то, заваливая то, оголяя береговые сопки. Даже юркие, суетливые кулички, не говоря уже о гусях и утках, куда-то запропастились. Тундра, как в дрёме.

Погода на Ледовитом побережье, «как сердце красавицы». Через час вся хмарь может исчезнуть, а солнце теплом и светом зальёт всю округу, вернув к деятельной жизни всех букашек, таракашек и предмет нашей охоты гусей, да утей. А может случиться и наоборот: обложит, придавит свинцовым ненастьем, а то и пургой, что и нос из палатки не высунешь. Тут уж не до охоты – палатку бы не унесло, пока давишь нары в ней. Самое не приятное в таких случаях то, что никогда не знаешь, как долго может продлиться погодная катавасия.

Всё это, нам с напарником, Сергеем Стасюнасом, было известно – не в первой. Поэтому мы заранее напилили и накололи дров в достаточном количестве. Так что к осаде непогодой были подготовлены, а потому решили немного расслабиться.

Растопили буржуйку и стали готовить обед по случаю нелетной для дичи погоды. Из потрошков гусей и уток, с лучком, перчиком и прочими специями приготовили такую поджарку-закуску, о которой любой гурман только мечтать может и которая возможна только в полевых условиях охоты. Испекли в пищевой фольге несколько чирков, а из лапок и голов дичи сварили шикарный бульон. Накрыли стол, поставили на него царицу охотничьей трапезы и отдали должное мужской кухне. Ну, а после вкусного обеда, ещё и в хмару, неудержимо влечет в горизонтальное положение, в котором не грех и соснуть.

Так всегда бывает, когда непогода развеется, а прогалины начнут парить под лучами уже достаточно теплого солнышка – проголодавшаяся живность начинает интенсивно компенсировать издержки вынужденного поста. Делает она это радостно, с песнями, танцами и прочими весенними забавами не забывая и о главном – свадебных обрядах да хлопотах. Первенство в любовных турнирах, конечно же, принадлежит задиристым и бесконечно драчливым турухтанам. Распушив неповторимые по цвету воротнички, каждый из них с шумом и азартам демонстрируют перед скромными представительницами прекрасной половины свою исключительность, отвагу и готовность на любые подвиги ради любимой. От этого шума мы с Сергеем и проснулись.

Выбрались из палатки на свет божий, а там – сплошной восторг! Теплынь, полный штиль, всё залито весенним солнышком. Тундра поёт и ликует. А мы, лежебоки, проспали главное – ход гусей на кормёжку. Теперь нужно ждать, когда гуси насытятся и начнут челночить, решая свои гусиные проблемы. У них, ведь, всё как у людей: пора знакомства, ухаживания, борьба за представительницу лучшей гусиной половины, потом, естественно, свадьба – корона всех забот и волнений. Ну, всё как у нас, только проще, понятней и чище.

Мы с Сергеем решили, сегодня уже в скрадки не ходить, а продолжить свой выходной день. Вдруг Сергей увидел быстро приближающуюся вдоль берега к палатке точку. Мы моментом «в ружьё» и на пост по обе стороны палатки: на чью сторону вырулит летящий объект, тот и стреляет. Пока я глазел в направлении ожидаемого появления НЛО, Серёга разрядился дуплетом. Повезло партнёру, подумал я, и вышел на другую сторону палатки. Но там Сергея не оказалось. Позвал. Безответно. Заглянул в палатку – пусто. Что за наваждение? Кругом всё как на ладони: с одной стороны ровное как стадион ледяной массив океана, с другой – снежное поле тундры. Глазу нет, за что зацепиться. Захочешь, не спрячешься – негде. Тем не менее, нет Серёги. Уйна, как говорят чукчи. Но куда за минуту-другую можно укрыться? Однако скрылся же! Мистика и только!

Вокруг палатки и вдоль кромки берега снега уже не было. Берег весь изрезан разной глубины овражками, промытыми талыми водами за многие десятилетия. Прямо перед палаткой, в метрах 3-4, был такой заснеженный овражек, который мы использовали как «холодильник» и где в мешках под снегом хранилась добытая дичь.

Пока я находился в раздумье, ища ответ в клубах сигаретного дыма, из этого овражка показалась Серёгина физиономия, с выражением, не поддающимся описанию. То ли страх, то ли боль, то ли удивление, то ли радость, то ли всё вместе взятое были начертаны на его лице, с глазами, съехавшими на переносицу… Моё удивление сменилось тревогой, когда Сергей, едва выбравшись из своего «захоронения», тут же распластался навзничь, никак, не реагируя на мои возгласы. Взяв в аптечке нашатырный спирт, я сунул его под нос Сергея. Наконец явление оклемалось, с удивлением осмотрелось, как-то загадочно улыбнулось и снова «отлучилось».

Эй, что происходит?

— Кто-то, на кого-то охотился – изрёк Сергей после длительной паузы.
— Что ты несёшь? Кто, на кого?
— Да ладно, разберемся. Лучше налей немного.

Я с радостью налил ему, приготовил закусить. Серёжа выпил, мотнул головой, закусил …

— А где гусь? – последовал вопрос.
— Какой еще гусь?
— Ну, тот, что Гастелло из себя изображал.

Тут уже пришлось мне выпить, что бы теперь у меня не «коротнуло».

— Серый, с тобой всё в порядке?
— Вскрытие покажет.
— Охренеть можно. Причём тут вскрытие?
— Ну, как ты думаешь? – рассердился Сергей, – если такая дура весом 5-6 кг на полной скорости пошла на таран и в грудь толкается, много ли радости? Вон аж куда спихнул…

Только теперь я стал понимать, что произошло. Сергей выстрелил в летящего прямо на него гуся. То ли оглушил его, то ли ранил, но птица не смогла сменить курс и на полной скорости врезалась в обидчика.

— Сергей, а если бы в голову?
— Ну и что? Одним дураком стало бы меньше, и тебе некому было бы задавать свои идиотские вопросы.
— Ну, ладно. А где же гусь? Не мог же он продолжить путь после такой «тёплой» и «дружеской» встречи? Да и ружья твоего что-то не видно.
— Наверно гусь прихватил его, как вещественное доказательство?

Через некоторое время Серёга пришел в себя настолько, что сам заинтересовался местом нахождения ружья и гуся. Покопавшись в снегу упомянутого овражка, мы нашли и ружьё, и обидчика, вернее обидчицу. Им оказалась огромная, уже испустивший дух гагара.

— Так. Гусь реабилитируется, а гагара приговаривается к снятию шкуры с последующим изготовлением чучела — попытался шутить Серега.
— Это как наглядное пособие потомкам, что бы гуся от гагары могли отличать?

Вопрос, видимо, признан, не корректным, поскольку ответа не последовало. Удар, конечно же, был могучий. Да и обидно. Всего три дня из семи охотились.

— Сергей, на какой тебе лях сдалась, эта чертова гагара, которую ты принял за гуся?
— Думал гусь, а когда понял, что подстава, уже было поздно. Теперь вот на чучело пойдет.
— Сам ты как чучело. Тут ведь нет скорой помощи! Что теперь делать будем?
— Не бери в голову Маджитыч. Пить будем, стрелять будем, а смерть придет — пропивать будем – раздухарился напарник.

Поужинав, улеглись спать. Сергей спал беспокойно. Утром обнаружилось, что его грудь была лилово-синяя. Об охоте и речи не могло быть. Единственная надежда – снующие по всем направлениям вертолёты. Одни геологов обслуживают, другие – горняков, третьи – оленеводов и т. д.

С утра у Сергея настроение было не такое бодрое как накануне. Мы решили сажать первый вертолет, который появится в нашем расположении. Я зарядил оба ствола красными сигнальные ракетами, которые в те времена продавались для 16 и 12 калибров, Серёга сделал то же самое. Ждать пришлось не долго. Курсом прямо на нас шел Ми-8. Мы с Сергеем, по очереди, дуплетом выпустил четыре красные ракеты. Вертолет тут же развернулся и сел на косе не далеко от палатки. Командиром вертолёта оказался наш хороший знакомый Михаил Аситов. Кстати, он же и доставил нас на эту точку. Мы рассказали Михаилу о ЧП, которое приключилось с Сергеем, и попросили обратным ходом забрать нас домой. Михаил предложил другой вариант: высаживает вместо Сергея двух других охотников, а Сергея забирает сейчас же. Так экономится и время, и взлёт- посадка. Сергей согласился и я «обменял» его на двух других охотников, один из которых мне хорошо знакомый друг Миши Аситова, а другой – его гость из магаданского управления гражданской авиации.

Вертолёт ушел. Через 1,5 – 2 часа Сергей будет уже в распоряжении медиков, а я, с новой компанией, продолжу охоту.